Мариуполь 2024г

В конце апреля 2024 года я побывал в городе Мариуполь в составе синодального отдела по благотворительности Русской Православной Церкви. Волонтёры-добровольцы помогают местным жителям восстанавливать свои дома и жилища. Стройка, реконструкция, возрождение — здесь это абсолютно повсеместно и шум техники не умолкает в течении всего дня. В составе нашей добровольческой группы мужчины из Санкт-Петербурга, Новосибирска, Москвы, Подмосковья и Беларуси, женщины из Иркутска и Чехова, а так же студенты МГУ и других ВУЗов.

Ребята так же помогают гуманитарной помощью — это одежда, продукты питания, мелкая техника, лекарства и другие необходимые вещи. Пожертвования поступают со всех уголков страны. Маленькими, но очень прочными и важными шагами местные жители Мариуполя получают помощь и я видел это своими глазами. 

Здесь и сейчас я НЕ буду выкладывать фотографии уже отреставрированных домов, хотя стоит отметить, что их в городе очень-очень-очень много. Дороги, особенно шоссе, в прекрасном состоянии практически везде. Магазины, как продуктовые, так и вещевые, работают в нормальном режиме и предлагают достаточно широкий ассортимент. Цены ниже московских. Центральный рынок так же функционирует в полном объёме. А какая природа в городе — невероятно зелено, всё цветёт, новые парки, а море стало чище. Со слов местных жителей это произошло после того, как завод Азовсталь прекратил работу. Прямо сейчас происходит благоустройство набережной и в течении ближайшего времени там будет уютно, комфортно и красиво. В этом месте я взял свой фотоаппарат и отправился гулять по городу, чтобы запечатлеть ту часть ситуации, которую я назвал «Эхо…». Далее не будет глянцево-отчётных карточек, однако повторюсь ещё раз, что город выглядит вполне хорошо. Моя цель и задача — «Эхо…».

Такой вид открывался с балкона дома, где я жил. На горизонте Азовское море, а в нём рыболовецкая лодка с рыбаками. Дома, которые находятся в этом районе, разрушены практически максимально и вечером, когда включается городская подсветка, здесь просто тёмное пятно. Далее по статье я остановлюсь на этом участке территории немного подробней и перескажу несколько историй, которые прозвучали добровольно из уст местных жителей.

Завод Азовсталь

Сам завод занимает огромную территорию на несколько километров и виден практически с любой точки города. Так как город расположен на некоторой возвышенности, а завод у прибрежной полосы, то его постройки, цеха и трубы так или иначе просматриваются со многих точек. Конечно, всё разрушено и вряд ли подлежит восстановлению. Прямо сейчас эта территория охраняется и происходит разминирование местности. Осколки снарядов, патронов и пуль до сих пор в большом объёме просто валяются вдоль дорог и нехоженых мест. Именно поэтому в самом начале мне и была дана рекомендация не увлекаться прогулками по пересеченной местности, мусорному хламу и вне дорог, где не видны тропинки. 

ММК имени Ильича

Не Ленина. Ильич — это советский металлург. Завод пострадал немного меньше Азовстали и сейчас функционирует. Не в полном объёме, не все цеха, однако работа ведется. Кто-то говорит, что его постараются максимально привести в работоспособность и запустить на полную мощность, кто-то убеждён, что тут сделают парк. Сейчас он так же, как и все стратегические объекты в городе, хорошо охраняется. А что будет с ним дальше — это время покажет.

Частный сектор и дома здесь максимально раскрывают «Эхо…».

«Живут люди», «Здесь дети», «Гражданские» — такие надписи сопровождают многочисленные стены, калитки и ворота домов. Зачастую сквозь следы от осколочных гранат и пуль. Большинство из этих домов уже никогда не будут такими, какими они были когда-то. На стенах больше не будет висеть ковёр, потому что больше нет стены. Да и ковра. На дверном косяке у кухни больше не будет новых засечек о росте Кати или Саши. Нет больше кухни. Как, вероятно, и Саши с Катей. Красивая амфора с цветами больше не украсит чей-то домашний подоконник и не улыбнется случайный прохожий, бросив взгляд в солнечное окно, поймав от неё «зайчика». Нет больше случайных прохожих, кроме меня, а пыльная амфора валяется на дороге в мусоре.

«В нашем доме (на фото он сзади, а точнее то, что от него осталось) сделали мини-штаб «Азовцы» (признана террористической организацией в РФ). Видела и слышала поляков, литовцев и украинцев. Из нашего погреба был тоннель до Азовстали и других мест в городе. Нас с мужем выгнали и нас приютили соседи, спасибо им за это. Мы до сих пор у них живём.

Каждый день, независимо от времени суток, будь то раннее утро или поздний вечер, «азовцы» напивались. И тогда начинался настоящий ад. Некоторых из нас ставили к стенке и стреляли вокруг головы. Со смехом. Одна из соседок была достаточно молодой — ей повезло гораздо меньше. Ежедневное и неоднократное насилие», — рассказывает мне 59-ти летняя Татьяна. 

Одновременные слёзы на моём лице и Татьяны прервали на некоторое время наш диалог. 

«Один раз я была дома, что-то прибирала и никого не было, но вот я услышала шум и из погреба вылез человек — „азовец“. Кровь повсюду, грязь прилипла к одежде и оружию, в глазах все капилляры лопнули, из одного ботинка торчат пальцы, голос хриплый. Это было очень страшно!», — и мы снова на некоторое время замолкаем. 

«Супруг был в нашем доме, зашёл что-то забрать. Там же были и украинские военные. Свист, доля секунды, прилёт, все трупы. Муж Божественной помощью остался жив, однако его полностью контузило и сейчас он до сих пор в госпитале. Ему 60 лет. Я благодарна вам, обращается Татьяна через меня ко всем, что тогда это наконец-то закончилось».

На футболке у Татьяны, как символично, изображены Чип и Дейл. Спешат на помощь. И как раз тогда это был первый день, когда рабочие начали разбирать завалы и восстанавливать дом.

«У меня было 3 детей — два сына и дочь. И два внука, мальчик и девочка. Мы с матерью всех похоронили под обломками во время прилётов», — говорит мне местный житель, который всё то время был в городе, в частном секторе. И уходит вглубь своего участка, за ворота, изрешеченные обломками. 

«2,5 месяца мы просидели в подвале. Женщины, дети, старики. Не хватало еды, воды, сил, воздуха, но было терпение. И вот теперь мы начинаем всё заново. Спасибо, что всё закончилось», — с мокрыми глазами говорит мне Елена. Ей сейчас восстанавливают дом, что-бы она снова почувствовала себя в безопасности, в спокойствии, в тишине. 

Ещё одна местная жительница Мариуполя, на фото справа. Супруг, три собаки, кошка и изрешеченная снарядами, а следовательно протекающая и продувающая, крыша. Волонтёры-добровольцы синодального отдела Русской Православной Церкви помогают восстанавливать им кровлю и уже совсем скоро всё доделают. Рожки с сарделькой, борщ, овощной салат и кофе. Семь порций. Столько угощений от хозяйки было для нашей большой бригады. И коллективные слёзы с улыбками на губах. 

Всё закончилось, а жизнь продолжается.

В левой части последней фотографии уже восстановленный дом, а справа как раз пример того, как он выглядел. 

На этих фотографиях разные высотки, МКД и прочие строения, которые расположены в основном в Центральном районе города. «Стройка века», — так многие говорят про Мариуполь сегодня, однако темпы восстановления могли бы быть гораздо мощнее, если бы не нехватка строителей. По городу расклеены объявления о поиске рабочих, но выходцев из бывших республик/стран СНГ, а так же добровольцев-волонтёров пока всё-равно не хватает. Поговаривают, что оплата здесь выше, чем в Москве. Сам я эту информацию не проверял, поэтому ручаться не буду. А работать тут ещё есть над чем, как видно из моих фотографий.

В Мариуполе довольно много домашней живности — собак и кошек. У кого-то на частном участке две-три собаки и пара кошек, у кого-то в квартире есть кто-то из четвероногих, а так же время от времени встречаются довольно дикие, уличные, кошки и собаки. Я слышал несколько «баек»-историй от разных местных граждан, чем питались животные и как пережили то время, однако озвучивать их не хочу, хотя не сомневаюсь в некоторой доли их правдивости.

Несмотря на то, что город кажется довольно пустым в некоторые дневные часы, живая очередь в соцзащиту из людей не иссякает. Здесь они получают всю необходимую помощь. Разговаривают здесь и на русском и на украинском и на смешанном языке. Живо о чём-то спорят и жестикулируют, я не стал нарушать их диалоги. 

Благородство без зрителей. Широкие жесты без фотокамер.

Дары без имени дарителя и без возможности отбиться на рекламе.

Любить, не присваивая. Прощать, не запоминая.

Служить, как в тумане маяк. Звать у самого края.